Из обостренного чувства справедливости, желания помогать людям и защищать их, из стремления к объективности и непредвзятому отношению. Продолжатель династии юристов, я имела возможность ещё в детстве познакомиться с устройством советской, а затем и российской судебной системы. Это определило мой будущий профессиональный путь, а активная школьная общественная деятельность помогла сформировать необходимые навыки для публичных выступлений и дебатов.

В 2001 году, сразу после института, свои теоретические знания я стала применять на практике. Все начинающие адвокаты через это проходят. В то время ещё повсеместно действовало старое законодательство, и первым моим местом работы стала Советская юридическая консультация г. Липецка. Меня как стажёра закрепили за опытным адвокатом: чтобы перенимать у него адвокатские навыки поведения в суде, я вместе с ним ходила на его судебные процессы.

Волнительным! Помню свое первое самостоятельное дело, когда я впервые представляла интересы моего доверителя по делу о защите чести, достоинства и деловой репутации против местной газеты. Переживала сильно: что говорить, как говорить, как представлять доказательства? В этом процессе мне морально помогла судья, за что я ей очень благодарна: видя мое легкое замешательство, она задавала вопросы по существу спора, а я содержательно и развернуто отвечала на них. Этого опыта оказалось достаточно, чтобы уже не бояться вести дела в суде.

Главное – это доверие, конечно, профессионализм и опыт. За 20 лет работы я обрела огромную практику, заработала положительную репутацию и высокие оценки от моих доверителей. Именно поэтому «сарафанное радио» не молчит и люди обращаются постоянно. Для меня очень важно быть честным, порядочным с доверителем и добросовестным профессионалом в своем деле.

Если люди заблуждаются в способах решения своей проблемы или отсутствуют доказательства. Есть очень сложные ситуации, в которых решение суда – это только верхушка айсберга, и надо еще много сделать после, чтобы получить желаемый результат. Мой принцип однозначен: я всегда честно доношу до обратившегося правовые перспективы решения проблемы и сообщаю прогноз положительного исхода дела в процентном соотношении, чтобы он сам мог принять решение, стоит бороться или нет.

В настоящее время я помогаю моим доверителям получить денежную компенсацию, связанную с исполнением служебных обязанностей. И это сложно по двум причинам. Во-первых, потому что касается бюджетных денег. А во-вторых, пока решение обжаловалось по всем инстанциям и вступало в законную силу, ответчик изменил наименование, что создало новые препятствия в исполнении решения суда, которые нужно устранять в судебном порядке. Дела, связанные с незаконными действиями государственных органов или должностных лиц, всегда сложные и долгие, но «терпение и профессиональный труд – все перетрут».

Я всегда сначала стараюсь лично пообщаться, задать необходимые и важные вопросы, изучить документы, чтобы максимально правильно выстроить линию защиты или представительства. Но у некоторых доверителей есть заблуждение, что всё просто и понятно, нужно только пойти в суд, где всё разрешится само собой.

На самом деле, это так не работает. К суду надо готовиться заранее, как в пословице «готовь сани летом, а телегу зимой», чтобы не получилось потом как у стрекозы в известной басне, которая «лето красное пропела: оглянуться не успела, как зима катит в глаза». Эти простые истины приходится разъяснять тем, кто очень далек от судебных тяжб.

Одни быстро понимают суть и правильно оценивают ситуацию, а другие не могут принять и смириться с тем, что невозможно достичь желаемого результата. Я всегда привожу страшный пример и напоминаю, что рак 4-ой степени практически не поддается лечению. Так и в юриспруденции есть очень сложные ситуации, которые не решить через суд – их надо решать переговорами и иными законными способами.

Ярким и запоминающимся для меня было дело об определении порядка общения отца со своим ребенком. Дело в том, что мать ребенка (бывшая жена истца) не давала отцу общаться с малолетним сыном. Мы обратились в суд с иском, началась процедура сбора доказательств, общения с Управлением опеки (попечительства) и охраны прав детства. Бывшая супруга сначала активно возражала, а потом признала, что бывший муж – молодец: поступил как настоящий мужчина, достойно боролся за право общения с ребенком, поэтому она согласилась заключить мировое соглашение, в котором бывшие супруги определили все условия общения.

Ещё одно интересное дело – о разделе совместно нажитого супругами имущества, в котором я представляла интересы мужа (ответчика). Мужчина хотел оставить себе дом, купленный в период брака, так как он вложил в него все свои добрачные денежные средства, но доказательств этого не имел за истечением 20 лет брака. Супруга не хотела мириться с таким положением дел и считала, что квартира, купленная в браке, должна остаться у нее, а у мужа – лишь половина дома. Мы предлагали супруге – квартиру, а мужу – дом, так как по стоимости они были практически равны. Бывшая жена категорически не соглашалась и утверждала, что дом пополам, а квартиру – полностью ей. Суд первой инстанции поделил всю недвижимость поровну между супругами, но такое решение не устроило ни одну из сторон. И только в областном суде нам удалось убедить женщину заключить мировое соглашение, в соответствии с которым мой доверитель получил дом, а бывшая супруга – квартиру.

В моей работе мне помогает терпение и мой муж, который морально очень меня поддерживает. В свободное от работы время люблю заниматься спортом, готовить, ходить за грибами, читать и путешествовать.